О.А. Кострова

Самарский педагогический университет

Моделирование языковой ситуации в мультиэтническом регионе

(на примере Самарской области России)*

Языковая ситуация, сложившаяся в Самарской области, не столь характерна для России, однако в мировой практике она не является исключением. Особенность ее заключается в том, что языки национальных меньшинств развивались здесь вне пределов своих государственных автономий.

В советское время понятие языковой ситуации жестко связывалось с административно-политическими образованиями. Изучались и описывались, в основном, языковые ситуации в союзных и автономных республиках. Центральная Россия и Поволжье (за исключением автономий) по умолчанию предполагались одноязычными. Для двуязычных и многоязычных регионов предлагалась модель «национально-русского двуязычия». Согласно этой модели малые нации и народности должны были пользоваться русским языком для межнационального общения; для русских же, проживавших в союзных и автономных республиках, владение языком местного населения было необязательным. Таким образом, декларировавшееся равноправие наций, культур и языков на практике оказывалось односторонним. Сейчас последствия этого больно сказались на судьбе русских, оказавшихся в «ближнем зарубежье»: к ним применяется по сути тот же языковой геноцид, направленный теперь в обратную сторону.

Итак, предыстория описываемой языковой ситуации в Самарской области характеризуется официальной языковой гомогенностью, игнорированием реально существовавших преимущественно в бытовой (а в местах компактного проживания отчасти и в производственной) сфере языков этнических меньшинств: прежде всего, украинского, татарского, чувашского, башкирского, эрзя, мокшанского, немецкого. Население, говорившее на перечисленных языках, практически было оторвано от их реальной «жизни», имело ограниченный доступ к живым письменным и мультимедийным источникам или не имело его вообще. Функционирование языков ограничивалось устной формой. Языкам малых этносов отводилась роль «домашних», использовались они преимущественно в быту, в отдельных случаях на производстве - в местах компактного проживания этноса. В городах, в интеллектуальной среде они предавались забвению, что приводило прежде всего к утрате письменной традиции. Вопрос о престижности владения родным языком даже не ставился, более того, среди молодежи наблюдалась тенденция к нежеланию и даже отказу от изучения родного языка. Следствием дискриминации по языку была тщательно скрывавшаяся этническая дискриминация, игнорирование «малых» этносов как «чужеродных». Функциональная значимость русского языка осознавалась «малыми» этносами как навязываемая. Национальное образование, национальные средства массовой информации практически были сведены на нет.

Из предыстории сложившейся в Самарской области языковой ситуации можно вывести комплекс проблем правового, социально-психологического и этнопсихологического характера. Правовые проблемы связаны с осознанием гарантий прав этнических меньшинств на использование родного языка в пределах своей этнической группы, пусть даже и не оформленной территориальной автономией. Речь идет о праве на экстерриториальную социокультурную автономию, гарантирующую сохранение этнической самобытности. Социально-психологические - это проблемы преодоления комплекса неполноценности, формирующегося вследствие ощущения этнической чужеродности, воспитания в иной системе культурем, с одной стороны, и проблемы определения места этноса, колеблющееся от позиции этнической изоляции до позиции этнической ассимиляции, с другой. Эти проблемы тесно связаны с правовыми гарантиями и касаются возможностей свободного общения в инокультурной этнической среде, а также получения образования, которое открывало бы доступ к социальной карьере. Этнопсихологические проблемы можно в данном контексте определить как проблемы личностной идентификации через обретение наполовину утраченного родного языка и приобщение к культуре предков. Аксиологические проблемы связаны с признанием чужих ценностей и прав на эти ценности [ср. Пассов, 1998].

Из перечисленного комплекса выделим конкретные проблемы, которые представляются нам наиболее важными.

1. Определение сущности языковой политики в полиэтническом регионе (соотношение языка титульной нации и языков «малых» этносов; определение языка-посредника; возможность равноправия языков).
2. Дискриминация по языку и пути ее преодоления.
3. Этническая самоидентификация и формирование потребности в изучении родного языка.
4. Проблема функциональной значимости иностранных языков, изучаемых в школе: преодоление односторонней ориентации на английский язык; расширение функциональных сфер немецкого и французского языков как языков, имеющих большую генетико-культурную общность с русским, а в современном мире выполняющих роль европейских языков-посредников.
5. Выделение и описание поволжского языкового союза, объединяющего финно-угорские и тюркские языки [ср. Нерознак, 1990], и выявления степени взаимного влияния русского и перечисленных языков.
6. Создание лингвистического атласа Самарской области, который до сих пор отсутствует. Ареалы распространения языков этнических меньшинств и их диалектов не очерчены.
7. Выделение и описание социокультурных коммуникативных сфер и сред, которые, по сути дела, также представляют собой tabula rasa в социолингвистике.
8. Инвентаризация и описание культурем/менталем этносов, населяющих Самарский край. Особое значение приобретает при этом контрастивное описание ориентального и европейского сознания.
9. Проблема автономности и самодостаточности этнолингвистической социокультурной сети; определение набора компонентов, составляющих эту сеть.
10. Инвентаризация наиболее значимых культурологических понятий и их трансляции из одной лингвокультурной общности в другую.

Основные результаты исследования сложившейся в Самарской области языковой ситуации можно сформулировать следующим образом.

1. Языковая ситуация региона оценена как социолингвистическая зона этнического многоязычия при доминировании русского языка как языка титульной нации, используемого этническими меньшинствами в качестве второго родного и/или в качестве языка-посредника.
2. Данная социолингвистическая зона вбирает в себя несколько социокультурных коммуникативных сред, в которых происходит взаимодействие русского языка с языками этнических меньшинств и которые являются, как правило, двуязычными, реже - многоязычными. В коммуникативных средах обычно складывается довольно устойчивый паритет русских и национальных кадров, что обеспечивает реальный билингвизм. О полилингвизме может идти речь, если та и другая сторона владеет еще и иностранными языками, что на практике бывает чрезвычайно редко. Билингвальные коммуникативные среды реально существуют в национальном образовании, при проведении национальных праздников и мероприятий по национальной культуре, при отправлении религиозных обрядов и культов, в национальных средствах массовой информации и в быту. Взаимодействие языков принимает здесь форму одностороннего билингвизма: этнические меньшинства владеют родным и русским языками, русские же, как правило, владеют только своим родным языком и, в лучшем случае, - устной формой языка этнического меньшинства. В этом продолжает сказываться определенное пренебрежение к языкам «малых» этносов, а значит, и к самим этим этносам тоже. С другой стороны, «малые» этносы, владея двумя языками, получают непосредственный доступ по меньшей мере к двум культурам и тем самым невольно приобретают в таких условиях культурное преимущество перед русскими, компенсируя тем самым свое «островное» положение в инокультурной среде.
3. В каждой коммуникативной среде язык функционирует в нескольких сферах. В одних сферах преобладает билингвизм, в других отдается предпочтение использованию родного языка. В коммуникативной среде национального образования билингвальными являются сферы организованного обучения (прежде всего через среднюю школу, но и через воскресные школы и языковые курсы). Сфера высшего образования и науки остается в основном русскоязычной. Представлены лишь отдельные попытки подготовки национальных кадров: в институте иностранных языков Самарского педагогического университета готовятся учителя иностранных языков из числа этнических немцев; на отделении французского языка подготовлена группа учителей французского и татарского языков. Готовится международная конференция «Язык в мультикультурном мире», в программе которой предусмотрена особая секция, посвященная традиционным языкам и культурам Поволжья. Коммуникативная среда, складывающаяся при проведении национальных праздников и мероприятий по национальной культуре, обычно билингвальна, но здесь доминирует родной язык этнического меньшинства, а русский используется для общения с гостями. Такой тип коммуникативной среды господствует в сфере эстетического воздействия, охватывающей литературно-художественные и музыкальные концерты, устное народное творчество и ритуально-обрядовые действия. Еще более доминирует родной язык в религиозной коммуникативной среде в сфере религиозного культа, однако в общении с прихожанами, в проповедях используется и русский язык. В коммуникативной среде, охватывающей сферу массовой информации (национальная пресса, национальное радио и телевидение), преобладает паритетный билингвизм; одна и та же информация нередко дается параллельно на двух языках. Бытовая коммуникативная среда, охватывающая сферы семейного и дружеского общения и сферу личной переписки, обычно также билингвальна. Доминирование русского или родного языка сильно колеблется в зависимости от этнического меньшинства, от формы коммуникации (устная/письменная), от социальных условий проживания (город/село, компактно/дисперсно), от уровня образования и этнического самосознания. Здесь требуется дополнительное исследование. Однако уже простое перечисление показывает, что билингвальные сферы явно преобладают над монолингвальными.

Воздействие положительного опыта на местную общественность сказывается в росте уважения среди русского населения к языкам и культуре этнических меньшинств, с одной стороны, в признании консолидирующей роли русского языка этническими меньшинствами, с другой.

На местном уровне это проявилось: 1) в принятии решений относительно развития сети национального образования, которая охватывает систему школьного образования (национальные школы и классы) и систему непрерывного образования, включая дошкольников и взрослых (воскресные школы, языковые курсы); 2) в финансовой поддержке строительства и реконструкции культовых учреждений (мечети в Самаре, реконструкции польского костела и немецкой кирхи); 3) в поддержке национальных средств массовой информации (газет национальных культурных центров, издаваемых полностью или частично на языке меньшинства; многоязычного Радио-7); 4) в государственной поддержке при устройстве национальных праздников (сабантуй, рамазан, ханука и др.); 5) во внимании к этнической проблематике в русскоязычной прессе и телевизионных программах (особенно ГТРК «Самара»).

На межгосударственном уровне это проявилось в решении правительства ФРГ развивать в Самаре билингвальное обучение в школах с расширенным преподаванием немецкого языка и ввести в этих школах экзамен на немецкий языковой диплом, дающий право на продолжение образования в Германии. Речь идет о школах No 44 и 148. Это важное политическое решение, которое должно поднять статус немецкого языка как иностранного. Способствовать возрождению немецкого языка в регионе может и развитие полилингвизма, когда первым иностранным языком вводится немецкий, а вторым английский.

* Исследование выполнено при поддержке Института открытое общество: Managing Multiethnic Communities Project. LOCAL GOVERNMENT AND PUBLIC SERVICE REFORM INITIATIVE/ OSI. Грант No 981213.